Московская высшая школа социальных и экономических наук

Образование, научная деятельность, магистратура
Текущее время: 28-03, 23:02

Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 16-04, 20:45 
Не в сети

Зарегистрирован: 13-04, 19:04
Сообщения: 40
Бартенев Сергей (МГИМО)

Правоведение в XXI веке: законотворчество - правоприменение – наука (на базе факультета права)


Разграничение компетенции между Европейским Союзом и государствами-членами

Европейский Союз, объединяющий уже двадцать семь государств, в которых проживают более трехсот миллионов человек, занимающий территорию почти всей Европы, сегодня бесспорно является крупным игроком на международной политической и экономической арене. Созданный на основе Европейских сообществ он, прежде всего, основан на экономической интеграции государств-членов. Тем не менее после вступления в силу Маастрихтского, Амстердамского и Ниццкого договоров политическая роль институтов Европейского Союза постепенно повышается.
Европейский Союз являясь сложным комплексным интеграционным образованием содержит в себе черты как международной организации, так и федеративного государства. Непрекращающиеся научные споры о природе европейской интеграции подчеркивают все возрастающий интерес к этому во многом уникальному объединению государств. В этой связи представляется актуальным рассмотрение вопроса разграничения компетенции между государствами-членами и Европейским Союзом. Поскольку именно от того, на каком уровне наднациональном или национальном принимается решение зависит не только процедура его принятия, но и юридическая сила, вид правового акта, что соответственно приводит к различным правовым последствиям в регулируемых общественных отношениях.
На данный момент термин «Европейский Союз» условно объединяет в себя несколько интеграционных образований. Это Европейское сообщество, созданное на основе Договора об учреждении Европейского сообщества (Первоначально Европейское сообщество называлось Европейское экономическое сообщество и было основано на Договоре об учреждении Европейского экономического сообщества. Современное название Европейское сообщество получило после вступления в силу Маастрихтского договора (1992 г.), который внес соответствующие правки в договор его учредивший), Европейское сообщество по атомной энергии, базирующее на Договоре об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии, которые составляют первую опору Союза. Вторая опора – Сотрудничество в сфере внешней политике и безопасности и третья опора- сотрудничество полиции и судов в уголовно-правовой сфере были созданы Маастрихтским договором 1992 г.
Каждый из вышеуказанных договоров содержит в себе положения, касающиеся разграничения компетенции между государствами-членами и Европейским Союзом. В первых статьях учредительных договоров закрепляются цели и сферы деятельности соответствующего интеграционного объединения. Тем самым, устанавливается «сфера ответственности» каждого из них, а в совокупности Европейского Союза. Из чего следует вывод, что разграничение компетенции между ЕС и государствами-членами оформляется в виде закрепления целей и задач всего ЕС в Договоре о ЕС и каждого интеграционного образования: для Европейского Сообщества – в Договоре об учреждении Европейского Сообщества; и для Европейского Сообщества по атомной энергии – в Договоре об учреждении Европейского Сообщества по атомной энергии. Тем самым можно констатировать, что для учредительных договоров не характерно закрепление разграничения компетенции аналогично большинству конституций государств (См. Wilhelm Lehmann Attribution of Powers and Dispute Resolution in Selected Federal Systems. Working Paper Constitutional Affairs Series. AFCO 103 EN. Luxembourg, European Parliament, 2002, p. III.), т.е. путем фиксации списка предметов ведения (1) , указания на исключительную, совместную и иные виды компетенции. Авторы учредительных договоров в силу политических, экономических, правовых и иных причин использовали более сложный метод закрепления разграничения компетенции с помощью фиксации целей и задач каждого интеграционного образования, т.е. использовали телеологический метод (2).
Анализируя содержательную сторону провозглашаемых целей, а также их историческое появление и/или перемещение из преамбулы в текст основного договора, можно сделать вывод, что их включение, изменение обуславливается конкретной исторической обстановкой и стоящими политическими задачами. Наиболее яркими примерами являются включение в преамбулу Ниццкого договора, указание на то, что последний подписывается с целью - «желая завершить начатый Амстердамским договором процесс приготовления институтов ЕС к функционированию в расширенном составе ЕС». Другим примером является положения абзаца 3 статьи 2 Договора о ЕС 1992 г., провозглашающего в качестве цели ЕС «усиление защиты прав и интересов граждан государств-членов ЕС путем введения гражданства ЕС» и включение новой части в Договор об учреждении Европейского Сообщества «Гражданство Союза» (часть 2).
Однако, цели и сферы деятельности зачастую носят достаточно общий характер. Например, цель Европейского Сообщества «Сообщество призвано содействовать повсеместно гармоничному, сбалансированному и устойчивому развитию экономической деятельности...» (статья 2 Договора об учреждении Европейского сообщества» или цель Европейского Союза «усилить защиту прав и интересов граждан государств-членов посредством введения гражданства Союза» (статья 2 Договора о Европейском Союзе). Поэтому уже правовое основание более детально предусматривает компетенцию уже институтов ЕС. Оно также закрепляет конкретную процедуру принятия правового акта ЕС (сотрудничества, процедура совместного принятия и др.), а также его форму (регламент, директива и др.). Правовое основание также определяет форму (регламент, директива и др.) одобрения мер институтами ЕС.
В своей практике Суд ЕС выработал целый ряд требований к выбору правового основания институтами ЕС. Обозначая место правового основания Суд ЕС, рассматривая вопрос о недействительности Регламента № 3599/85 от 17 декабря 1985 г., Суд ЕС ответил на непростой вопрос о действительности акта Сообщества, в случае отсутствия указания правового основания. В п. 9 этого судебного решения отмечается, что: «...отсутствие точной ссылки на положение Договора необязательно является нарушением существенного процедурного требования [выделено мной – С.Б.], если правовые основания акта можно определить по другим его частям. Однако такая прямая ссылка обязательна в том случае, когда в случае отсутствия у заинтересованных сторон и Суда не будет уверенности в отношении точного правового основания акта»(Case 45/86 Commission of the European Communities v Council of the European Communities. ECR 01493. par. 9. Суд Европейских сообществ. Избранные решения / Отв. ред. докт. юрид. наук, проф. Л.М. Энтин – М.: Издательство НОРМА, 2001. С. 227.) . Это означает, что правовое основание является процедурным правилом и, являясь основой для принятия конкретных мер институтами ЕС, служит горизонтальному разграничению компетенции между самими институтами ЕС.
Тем самым, можно подытожить, что цели Европейского Союза в целом и каждого интеграционного образования в отдельности, закрепленные в тексте соответствующих учредительных договоров, отражают телеологический подход к разграничению компетенции между государствами-членами и ЕС, а также служат установлению пределов компетенции ЕС при толковании правовых оснований Судом ЕС. А правовое основание через призму телеологического подхода определяет горизонтальное разграничение компетенции между институтами ЕС, также является процедурным требованием для принятия мер ЕС, определяющим ее правовую форму (регламент, директива, решение и др.), а также законодательную процедуру принятия.

1. В российской науке различают понятия «предметы ведения» и «компетенция». В зарубежных странах зачастую употребляется последний термин. См. Сравнительное конституционное право: Уч. Пособие / Отв. ред. В.Е. Чиркин. – М.: Междунар. отношения, 2002. с. 281. Хотя некоторые авторы различают эти термины и применительно к праву Европейского Союза: См. Клемин А.В. Европейское право и Германия: баланс национального и наднационального. Европейское Сообщество, Германия, право: национальный консерватизм, коллизии и единство. – Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2004. С. 80; Введение в право Европейского Союза: Учебное пособие / Под ред. д.ю.н., проф. Кашкина С.Ю. – М.: Изд-во Эксмо, 2005. С. 93-145.
2.Телеология – с греч. telos, род. п. teleo – цель. О телеологическом методе см. также: Bausili Anna Verges Ibid. p. 3; Making Sense of Subsidiarity: How Much Centralization for Europe? Monitoring European Integration 4. A CEPR Annual Report, 1993, p. 16; Lindseth L. Peter Democratic Legitimacy and the Administrative Character of Supranationalism: The Example of the European Community // Columbia Law Review, Vol. 99, No. 3 (Apr., 1999), p. 701- 712.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB