Московская высшая школа социальных и экономических наук

Образование, научная деятельность, магистратура
Текущее время: 28-03, 20:10

Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 18-04, 18:54 
Не в сети

Зарегистрирован: 13-04, 19:04
Сообщения: 40
Тетерина Марина (МГУ им. М.В. Ломоносова)

Методология изучения социальной реальности

Язык и культура как факторы этнической идентичности

В социальных науках принято рассматривать язык и культуру в качестве этнических маркеров или факторов этнической идентичности наряду с другими признаками этнической идентичности: религией, исторической памятью, представлением о родной земле, мифе об общих предках, национальном характере, народном и профессиональном искусстве, жилище, общности исторической судьбы. Фактически, все перечисленные признаки можно подвести под одной определение, назвав все их культурой. Право поступить таким образом нам дает довольно широкое понимание культуры в социальных науках, где культура определяется более чем 250 различными способами – от объективных предметов материального производства (одежда, предметы быта, произведения изобразительного, прикладного искусства и др.) до субъективных ценностей, социальных установок, верований, ориентаций и других базовых допущений, превалирующих среди членов того или иного общества . Язык можно также включить в компонент культуры, поскольку он является «зеркалом культуры», «кладовой культуры», «носителем культуры» и «орудием культуры» (Тер-Минасова, 2000, 15). Язык – составная часть культуры, один из видов духовной и материальной деятельности человека, первый по значимости национально-специфический компонент культуры (Антипов, Донских, Морковина, Сорокин, 1989, 75: цит.по Тер-Минасова, 2000, 15). Он способствует как общению, так и разобщению людей. «Язык – это знак принадлежности его носителей к определенному социуму» (Антипова, Донских и др., 1989, 75), инструмент и самосохранения этноса, и обособления «своих» и «чужих» (Тер-Минасова, 2000, 15). Очевидно, что по отношению к языку культура – более широкое понятие, оно вмещает в себя первое. Но в то же время можно говорить о том, что язык и культура существуют параллельно как две формы существования мышления, а также как средство общения. Артефакты культуры могут передаваться не только в словесной, но и в материальной форме в виде предметов быта, произведений искусства и т.д. Кроме того, невербальное общение и его особенности также являются частью культуры.
«Язык – мощное общественное орудие, формирующее людской поток в этнос, образующий нацию через хранение и передачу культуры, традиций, общественного самосознания данного речевого коллектива» (Тер-Минасова, 2000, 15). Усиление роли процессов этнической идентификации в общественной жизни сегодня ни у кого не вызывает сомнений. Важную роль в этих процессах играет язык. Не случайно он занимает высокое положение на шкале ценностей личности. Чувство верности ему приводит в действие силы, выступающие за его сохранение.
Такую же этноинтегрирующую и этнодифференцирующую роль, как правило, играет и культура. Несмотря на то, что многие традиции и обычаи передаются из поколения в поколение вербальным способом, некоторые из них могут существовать в виде реализуемых от поколения к поколению паттернов поведения. На первый взгляд, довольно сложно представить, как представители этноса, не владея этническим языком, могут поддерживать эти традиции и передавать их своим детям. Однако, не зная языка, они вполне могут знать названия праздников, одежды, кулинарных блюд, имена святых и почитаемых народом героев, - то есть, так называемые культурно-исторические реалии. И все же, не имея в своем распоряжении такой уникальный ключ к доступу культурных сокровищ, как язык, поддержание этих традиций может носить, скорее всего, ограниченный и чисто символический характер. Язык и культура - настолько взаимопроникающие и взаимозависящие понятия, что их обособленное существование неизбежно будет носить механистический и упрощенный характер.
Тем не менее, многообразие межэтнических контактов и скорость миграционных процессов привели к тому, что многие этнические группы сегодня демонстрируют сохранение чувства принадлежности к своему этносу, утратив язык, но, храня традиции, утратив традиции, но продолжая использовать язык как средство общения, или же, при отождествлении себя со своим этническим языком и культурой, не считая себя принадлежащим к этносу (негативная этническая идентичность – Стефаненко, 2003, 259).
Многие исследования низводят роль языка в формировании этнической идентичности до минимума, приводя примеры успешного поддержания связи со своими этническими корнями и традициями этнических групп – потомков мигрантов. Исследования показывают, то язык – не единственный фактор, позволяющий этническим меньшинствам не утратить своих корней. По данным C. Baker и S. Prys Jones, эту же роль выполняют культурные традиции и религия.
Язык, утратив роль реального средства общения, может продолжать выполнять для этноса консолидирующую роль, являясь символом. Анализ этноинтегрирующих признаков, проведенный Хилхановым Д.Л. на примере бурятского народа, продемонстрировал последовательность, в которой респонденты называли значимые для них этноинтегрирующие признаки, в порядке убывания. На первом месте оказались происхождение и история, на втором культура, обычаи и традиции, на третьем месте – этнический язык, а на четвертом – религия, родная земля, природа, территория и другие факторы. Однако те же испытуемые признались, что наибольшей угрозой самому существованию бурятского этноса вплоть до его исчезновения является именно потеря языка. Такое несовпадение в оценке роли языка объясняется тем, что большая часть бурятского этноса не владеет своим титульным языком в достаточной степени или же не знают его вовсе, поэтому реальная и символическая роль языка для них неодинаковы: «как символ он возносится на щит, а как реальное средство общения и объединения членов бурятской этнической общности – пропускает вперед более подходящие для этой роли происхождение и историю, а также культуру, обычаи и традиции» (Baker, Johnes, 1998, 105) . Факты, подтверждающие роль языка не только коммуникативного, но и как символического средства, приводят многие исследователи (Донцов, Стефаненко, Уталиева, 76-77; Jasinskaja-Lahti, Liebkind, 1998). Так, Jasinskaja-Lahti и Liebkind при изучении русскоязычных подростков с финскими корнями – иммигрантов из СССР в Финляндии, выяснили, что некоторые испытуемые, будучи русскими монолингвами, имели не только этническую, но и лингвистическую финскую идентичность (цит. по: Стефаненко, 1999, 212).
Различные группы мигрантов во многих странах сохранили свою этничность несмотря на утрату языка: мигранты из Голландии, живущие в Австралии, выходцы из Греции и Турции, живущие в Лондоне, многочисленные французские сообщества в США. Как утверждают названные авторы, в США на протяжении последних двух десятилетий наблюдается возрождение интереса и гордости к наследию предков, к своим корням и поддержанию этнической идентичности, хотя коренные языки этими этническими группами уже не используются (Baker, Johnes, 1998, 105). В реальной жизни, как оказалось, возможно и обратное: язык сохранялся членами этнической группы (группы мигрантов) как средство общения, но уже не являлся хранителем культурных традиций. Минасова приводит пример сохранения родного языка среди потомков первой волны русской эмиграции во Франции, где “национальные” русские школы не открывались, поэтому компетентность в родном языке в семьях разного уровня культуры была разная и родной язык, выполняющий лишь функции средства общения, «не мог стать ключом к полному знанию богатства всей культуры своего народа. Тем не менее в целом компетентное владение русским языком было сохранено на протяжении нескольких поколений русских эмигрантов» (Минасова, 2002, 55).
Таким образом, культура как совокупность обычаев, традиций, моделей поведения, способна играть роль этноинтегрирующего фактора вне зависимости от сохранения этнической группы своего этнического языка. Интересно, что и роль культуры в формировании и сохранении этнической идентичности оказывается не всегда столь значимой. Как отмечают исследователи, связь этнической и культурной идентичности у одного индивида наблюдается не всегда. Так, Т.Г. Стефаненко, рассматривая сущность этнопсихологического понятия этническая идентичность, выделяет в качестве его когнитивного компонента этническую осведомленность – «объективные знания и субъективные социальные представления об этнических группах – своей и чужих, их истории и традициях, а также различия между ними» (Стефаненко, 2003, 236), противопоставляя этот компонент собственно этнической самоидентификации – восприятии себя принадлежащим к группе. Тем не менее, признает Т.Г. Стефаненко, наличие устойчивой связи между этим восприятием человека себя как частью группы и тем, как он действует в реальной жизни, т.е. между этнической самоидентификацией и этнической вовлеченностью, остается до сих пор под вопросом. Установки на этническую культуру, знания о ней не всегда означают реальную вовлеченность, то есть, использование характерных для этой культуры моделей поведения, вплоть до демонстрации нежелания сохранять этнический язык и обычаи при идентификации себя при этом с этнической общностью (Phinney, 1990). Можно предположить, что особенно актуальной такая ситуация является для представителей этнических меньшинств, мигрантов второго и последующих поколения и детей из смешанных браков, в которых родители говорят на языке большинства, а их дети только в сознательном возрасте начинают в лучшем случае интересоваться своими этническими корнями и культурой своего этноса. Во многих семьях этого так никогда и не происходит.
Как видно, роль языка и культуры в формировании этнической идентичности в том понимании этнической идентичности, которое включает не этническую осведомленность (Стефаненко, 2003, 236), а этническую самоидентификацию и готовность к коллективным формам деятельности, «стремление к достижению групповых целей», является ключевой. Поддержание чувства принадлежности к своему этносу возможно, как выяснилось, и с утерей этнического языка, роль которого по мнению некоторых исследователей (А.И. Донцов, Т.Г. Стефаненко, Ж.Т. Уталиева, с. 76-77) в становлении и сохранении этнической идентичности может быть объяснена только в межгрупповом контексте. Интересным представляется дальнейшее изучение проблемы соотношения роли языка и культуры и типа проявления этнической идентичности индивида (основываясь на исследовании Т.Г. Стефаненко и выделенные ею такие формы существования этнической идентичности, как амбивалентная, позитивная, негативная, измененная, ложная идентичность, синдром навязанной идентичности и др.).

Литература:
1. Минасова К.Р. Двуязычие как способ культурной интеграции этнических меньшинств в многонациональном обществе//...2002 г.
2. Стефаненко Т.Г. Социальная психология этнической идентичности. Дис.д-ра псих. наук. М., РГБ, 1999
3. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология: учебник для вузов. 3-е издание. М., Аспект-Пресс, 2003.
4. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., Изд-во «Слово», - 2000.
5. Хилханов Д.Л. Этническая идентичность: роль хозяйственно-экономических и культурно-языковых факторов. Автореф.дисс., - Улан-Уде, 2007 г. // http://vak.ed.gov.ru/announcements/soci ... anovDL.doc

6. Baker C., Prys Jones S. (1998). Encyclopedia of Bilingualism and Bilingual Education. Multilingual Matters Ltd.
7. Culture matters. How values shape human progress» (2000) /Ed. Lawrence E. Harrison & Samuel P. Huntington.
8. Phinney J.S. Ethnic identity in adolescents and adults: Review of research // Psychological Bulletin. 1990. Vol.108. P. 499-514)


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB